Как известно, славянское неоязычество позиционирует себя преемником или даже прямым продолжателем традиции предков. Идеализация прошлого и недостаток данных о старом язычестве создают ситуацию, когда любое скудное упоминание, например, о том или ином действии может не только браться как пример для неоязычника, но даже порой, при наличии толкования, и приводить к предполагаемому выявлению обрядов[i]. Однако в целом ряде явлений язычество новое не соответствует язычеству старому – и делает это умышленно. Более того, порой оно не желает признавать некоторые известные факты как имевшие место, даже если их сообщают такие авторитетные источники, как «Повесть временных лет» или «Славянская хроника» Гельмольда то есть тексты, в которых неоязычество находит большую опору по другим вопросам – например, реконструкции пантеона, почитания Богов, обрядов и т.д.
Прежде всего, конечно, речь идет о жертвоприношениях, в частности кровавых и человеческих. Их упоминает значительный круг источников. Например. «Повесть временных лет» (XII в.) за 983 год сообщает, что после того, как был брошен жребий, в жертву Богам должен был быть принесен юноша. Его отец-христианин вступился за сына, и в результате были убиты они оба[ii]. Человеческие жертвоприношения у славян-язычников явно упоминаются также в «Истории» Льва Диакона (X в.), где в жертву ради победы приносят военнопленных[iii], «Хронике» Титмара Мерзебургского (X – XI вв.) где человеческие жертвоприношения совершались для умилостивления Богов в особенно сложные периоды2[iv], «Славянской хронике» Гельмольда из Босау (XII в.)[v] при чем в последней описание убийства-жертвоприношения епископа Иоанна приведено с довольно жестокими подробностями: славяне племени ратарей «отрубили ему руки и ноги, тело выбросили на дорогу, голову же отсекли и, воткнув на копье, принесли ее в жертву богу своему Редегасту в знак победы»[vi]. Целый ряд неоязыческих обилии не признает эти свидетельства, называя их «иудео-христианской пропагандой» с целью компрометации славянского язычества, якобы миролюбивого и не признающего кровавых греб. Есть объемные книги, написанные неоязыческими авторами, освещающие данный вопрос[vii].
Близким к этому явлением, часто не признаваемым за исторический факт в неоязычестве, является ритуальное умерщвление вдовы или рабыни с целью ее погребения вместе с мужем. Об этом факте упоминает Иби Русте в «Дорогих ценностях» (X в.)[viii]; Ибн Фадлан подробно описывает подобный обычай в своей «Записке» (X в.)[ix]. Некоторые представители неоязычества просто отрицают историческую реальность данного факта, другие же подчеркивают исключительную добровольность самопожертвования, отмечая не особенно очевидную по первоисточникам необязательность данного обряда.
Жертвоприношения животных, часто упоминаемые в старых текстах, отрицаются нечасто, но и это имеет место. Например, движение инглиизма даже в своем «первоисточнике» – «Славяно-Арийских Ведах» – описывает исключительно «жертвоприношения безкровные»[x].
Другим сложным пунктом в деле оценки славянского языческого наследия для неоязычников является рабство. Источников, упоминающих рабство у славян настолько много, что одно их перечисление заняло бы слишком много места. В данном случае неоязычники либо говорят о том, что рабство у славян было ограничено во времени, либо применилось только по отношению к «вражеским народам» (что не находит подтверждения в первоисточниках), либо и вовсе приписывают появление рабовладельческой индустрии евреям[xi], по мнению многих неоязычников вечным врагам славян и всего, что есть хорошего на свете[xii].
Тем не менее, не все неоязыческие общины отрицают такие факты прошлого, как человеческие жертвоприношения или рабство. Признании наличие этого в древности, некоторые представители нового славянского язычества обосновывают это иными ценностными и историческими подходами в прошлом, и призывают отказаться от таких явлений сегодня, приводя таким образом, свою религию в соответствие с условиями современности (примером тому может служить, например, родноверческая община «Крина» из Санкт-Петербурга). Но даже и при таком трезвом подходе, мы видим, что новое язычество сознательно не принимает полностью все наследие старого язычества.
Впрочем, встречаются и такие подходы, когда при признании фактов жертвоприношений, рабства, ритуального умерщвления вдов представители тех или иных общин принимают это наследие (по крайней мере, на словах), и выражают мнения, что и сегодня в этом не было бы ничего плохого. Официально подобные мнения не высказываются, однако автор данной статьи, не приводя здесь по понятным причинам примеров и ссылок, не раз встречал такие утверждения при общении с неоязычниками. Этот подход выглядит наиболее радикальным, но стоит подчеркнуть, что свои основания он обнаруживает в наследии предков, задокументированном признанными источниками.
И все же часто несомненная тенденция идеализации славянского языческого прошлого устраняется самими неоязычниками, если упоминаемые факты не вписываются в ту идеализированную картину, которая выстраивается у многих из них при представлении веры предков, и совершенно не соответствует исторической реальности.
Кутарев О.В. О неприятии славянскими неоязычниками некоторых аспектов старого язычества // Герценовские чтения 2012. Актуальные проблемы социальных наук / Отв. ред. В.В. Барабанов. СПб.: ЭлекСис, 2013. С. 346–348.
[i] См., напр.: Грумда С Копье Одина (Электронный ресурс] – Электронные текстовые данные. – Режим доступа: http://russbaltTodl.org/index.php7topic~ 12.0
[ii] Повесть временных лет / Пер. с древнерусского Д.С. Лихачева, О.В. Творогова СПб., 2012. С. 56.
[iii] История Льва Диакона Колонского и другие сочинения византийских писателей, изданные в первый раз с рукописей Корол. Парижской Библиотеки и объясненные примечаниями Карлом Венедиктом Газе. Переведенные с греческого на российский язык Д. Поповым. СПб., 1820. С. 93 94.
[iv] Die Chronik ties Bischofs Thielmar von Merseburg unci ihre Korvcier Oberarbeilung f Hrsg. R. Holtzmann. Berlin.. 1935. Кар.VI. 25. S. 304
[v] Гельмольд. Славянская хроника. М., 1963. f, 52. С 130.
[vi] Там же. 1. 23. С. 7 7 -7 8 .
[vii] См., напр.: Богумил [Мурин], влх. Кровавые жертвоприношения у славян. Разоблачение мифа М., 2011.
[viii] Кузьмин А.Г. «Откуда есть пошла русская земля…». М., 19&6 Т. II. С. 566 568.
[ix] Книга Ахмеда Ибн-Фадлана о его путешествии на Волгу в 921 – 922 гг. Харьков. 1956. С. 144-147.
[x] Славяно-Арийские Веды. Омск, 1992. Круг Первый. 1.16. (сохранена орфография источника).
[xi] Aquilaaquilonis. Роль евреев в славянской работорговле раннего средневековья [Электронный ресурс]. – Электронные текстовые данные – Режим доступа http://aquilaaqiulonis.ljvejournal.eom/l5923.html (дата обращения 10,03.2013).
[xii] См., напр.: Истархов В. А. Удар русских богов. М., 2007.